Том 4. Стихотворения 1930-1940 - Страница 69

Даст приказчик Данилке урок пятидневный,
А Фомич начинает на голос плачевный
Петь приказчику, пряча ухмылку в усы:
«Вещь такую, такой-то красы,
Самому мне сработать в пять дней невозможно.
Парень учится ведь. Надо с ним осторожно.
Только камень он зря изведет,
Коль работу ускорит,
Тут полмесяца, прямо скажу я, уйдет».
Ну, приказчик поспорит-поспорит:
«Врешь ты! Зубы изгрыз на вранье до пеньков.
Мало били вас. Гнуть из вас надобно дуги».
Ан, глядишь, и прибавит деньков,
Так Данилка работал без лишней натуги.
От приказчика втайне – чтоб время спасать –
Поучился Данилка читать да писать
Малость самую, знал-таки грамоту все же.
В этом деле Фомич сноровлял ему тоже:
«Почитай, попиши!» Той порою не раз
За Данилку пытался доделать заказ.
Но Данилушка был против этой работы:
«Что ты, родненький! Что ты!
Своего ль тебе мало труда?
У тебя, погляди-ко, – глотнул малахита! –
Уж зеленою стала совсем борода.
И работа сама по себе ядовита,
И под старость здоровье твое уж не то.
Ну, а мне – хоть бы что!»

Впрямь, Данила в ту пору
Здоровенным стал парнем, без спору.
Где заморыш былой?
Нет его и в поминке.
Хоть звался Недокормышем он по старинке,
Был Данила красавец прямой:
Уж такой-то дебелый,
Остальные парнишки пред ним – мелкота,
Рослый парень, румяный, кудрявый, веселый,
Словом, девичья, как говорят, сухота.
Стал Фомич напевать: та девица иль та
На невесту хорошую смахивает.
А Данилушка, знай, головою потряхивает,
Разговор на другое сведет:
«Ладно! Наше от нас не уйдет.
Нету девки такой, чтоб по ком не скучала…
Мне бы мастером стать настоящим сначала».

Барин, знать, не ногой себе брюхо чесал,
Он приказчику так отписал:
«Пусть тот парень, хваленый Данилка,
Мне докажет, какая в нем жилка,
По любому пускай чертежу
Мне точеную сделает чашу на ножке, –
Я тогда погляжу,
По какой его можно направить дорожке:
На оброк отпустить аль зажать –
На уроках держать.
Да смотри – за твоим за строжайшим ответом! –
Чтоб Фомич не посмел помогать ему в этом».
Не промедлил приказчик единого дня,
Сразу вызвал Данилку: «Работа имеется.
Для тебя здесь наладят станок у меня.
Камень тож привезут – первый сорт, разумеется».
Грусть взяла Фомича.
Он к приказчику: «Парня берешь ты для ча?
Кабы пользу какую все это имело».
Его вытолкал в спину приказчик, рыча:
«Не твое это дело!»

«Ну, что будет. На новое место пойду».
Стал прощаться Данилка, свой узел завязывать.
А Фомич на прощанье стал парню наказывать:
«Не спеши лишь в работе, имей ты в виду:
Полной силы своей ты не должен оказывать».
Так сперва-то Данилка себя и держал,
Не ахти как у чаши ходил торопливо,
Да потом показалось все это тоскливо,
Он сорвался, на полную силу нажал.
Вышла чаша из дела в короткое время.
Вот приказчик очки на сопатку надел,
Долго скреб себе темя
Да на чашу глядел,
Все глядит, не сопит, не ругается,
Сделал вид, будто так тому быть полагается,
И сказал, уходя: «Ты другую готовь».
И другая готова. И третья.
Тут приказчику в рожу ударила кровь:
«А! Теперь все сумел подсмотреть я,
Вас накрыл-таки я с Фомичом,
Понял хитрость я вашу.
Написал-то мне барин о чем:
В срок такой-то одну изготовить мне чашу.
Ты же выточил три.
Уж теперь ты со мной не хитри.
Не поможет тебе никакое притворство:
Знаю силу твою и в работе проворство.
А уж этому старому псу
Угощеньице я поднесу
За такое потворство!»

Карандашик приказчик опять пососал
И хозяину-барину все написал,
Что Фомич заслужил-де березовой каши,
А Данилка всю силу свою показал.
Отослал он письмо и с письмом все три чаши.
Только умный ли стих на него накатил,
То ль приказчиком был он за что недоволен,
Барин все на свой лад обратил:
«Без парнишки, – писал он, – Фомич обездолен?
Так назначить Даниле пустяшный оброк
И вернуть к Фомичу. Мастерство их готовенькое,
Сообща-то что-либо придумают новенькое.
Им то лучше, и нам будет впрок.
А пока пусть Данила берет себе срок
Хоть пять лет, дело вовсе не в срочности,
Но чтоб чаша по этому вот чертежу
Мне Данилой была б изготовлена в точности».
А на том чертеже не простые дела,
Не пустая колодина с дыркою:
Нарисована чаша была,
А все штуки на ней – с заковыркою:
Ободок обведен весь каймою резной,
Пояс каменной лентой обвит троекратно,
А по ленте – узор очень трудный, сквозной,
На подножке листочки торчат аккуратно,
И цветочки и почки – набор мелюзги.
Одним словом, придумали чьи-то мозги!

У приказчика инда в глазах стало зелено.
Зря грозился: мол, я Фомича проучу.
Объявил он Даниле, что барином велено,
И, отдавши чертеж, отпустил к Фомичу.
Те-то рады!
Лучше всякой награды.
Жизнь у них потекла, как зеркальный ручей,
И работа пошла побойчей.
С чашей возится парень. Сплошать неохота.
Есть капризы у камня, их все разузнай.
Чуть неладно ударил, пропала работа.
Вновь ее начинай.
Но и глаз его верен, и хватка умелая,
И уверенно-смелая
У Данилы рука.
Сил хватает. Работа спорится пока.
Только часто он охает: «Эко художество!
Наворочено хитростей многое множество,